Стихи и бызлы

БЕЛЫЙ ШУМ

Д., увеличивающему процент радости и уменьшающему процент страха.

…и все, что есть у нас, — это радость и страх.
Б. Г.

1.
Только вас и не хватало
для начала карнавала.
Все собрались? Расчудесно.
Пустимся скорее в пляс!
В нашей радостной психушке
очень яркие игрушки,
всяко-разно тили-тесто
и обои вырви глаз.

Бодро вертятся колеса.
У Фортуны нет вопросов.
У Фемиды нет ответов,
но зато есть жернова.
Под рубиновой звездою
в состоянье непокоя
вроде просим мы карету…
Только это все слова.

Дед Мороз — пешком по бровке,
пьяный, злобный и неловкий,
а в мешке всё шебуршится —
там подарочный бардак.
Обними меня за плечи —
так, как ни забавно, легче.
Снег идет такой пушистый,
что не страшно… вроде как.

2.
В опрокинутой тарелке —
рыба, птица, дикий зверь,
драгоценная безделка,
три находки, пять потерь,
факты, слухи, аргументы,
дама треф, семерка, туз,
две бобины киноленты,
сказки, были, мертвый груз,
маски, ожиданье, вера,
шум и ярость, смех и крик,
вся готовность пионера,
Чингачгук и Белый Клык,
гроздья праведного гнева,
пять недолгих вечеров,
быстрый самолет на север,
Будда в сердце, бес в ребро,
чей-то еле видный профиль,
чан прокисшего вранья,
запах утреннего кофе,
мишура и чешуя,
зайка, брошенный хозяйкой,
колобок во рту лисы,
все секреты без утайки,
гладкость взлетной полосы,
безрассудная свобода,
центр смерча, острый край…
Что твоей душе угодно?
Не боишься — выбирай.
Если хочешь — все и сразу.
Крупным оптом, с бодрой песней.
Видишь, все ушли на базу?..
Ну а ты пока воскресни.

( + 11 )

Спасибо всем, для кого эта традиция имеет значение. Не успели оглянуться - а снова тот же праздник...

Аудио.

ЖИВЫЕ КАРТИНЫ

Я рос и слушал сказки мамы
И ничего не рисовал,
Когда вставал ко мне углами
Мир, не похожий на овал.
Но все углы, и все печали,
И всех противоречий вал
Я тем больнее ощущаю,
Что с детства полюбил овал.
Наум Коржавин

Вот и каюк, единственный мой друг, каюк…
“The End”, перевод Г. Дашевского

Take this waltz, take this waltz
Take this waltz its been dying for years…
Leonard Cohen

Мы делили апельсин –
мене, текел, упарсин.
Из Интернетов

1.
Не пой, красавица, при мне.
Предохранители сгорели,
и вязкий привкус карамели
прилип к пинкфлойдовской «Стене».

Сжигая надоевший хлам,
опять изобретая порох,
ты чувствуешь бездонный город,
всем воздающий по делам.

На всех возможных площадях
рядятся в жесткий пластик ели,
и в новогодней fairy tale
опять всех нас не пощадят.

Сбивай с ботинок грязный снег,
рычи сквозь стиснутые зубы:
«Бип-боп-a-лула-шуба-дуба!» –
дремли, не закрывая век.

За неименьем сигарет
зажги в губах огонь бенгальский.
Все понесется в ритме вальса,
как и должно быть в декабре.

Прыжок-кульбит-переворот,
мосты меняются местами…
И вдруг печаль твоя взлетает,
пробив навылет старый год.

2.
Сейчас всего дороже
святая простота.
Пусти ее под кожу,
и пусть ютится там.

Сейчас всего наглядней,
что красная цена
любого звукоряда
заплачена сполна.

Сейчас всего приятней
пустая голова.
В задумчивом остатке –
не полтора, не два.

Сейчас всего понятней,
что будет вдалеке.
Ты с валидольной мятой
опять накоротке.

Сейчас всего ценнее
искусство падать вверх.
И, если ты умеешь,
молись за нас за всех.

( + 11 )

Рановато, наверное, ну да пусть. Каждый ноябрь начинаю подозревать, что не хватит сил на эту махину, и каждый раз (пока) ошибаюсь. Спасибо всем, кто еще год читал этот журнал.
Удачи вам и равновесия.
Дисклеймер.
Вот то, что финале про петарду – оно до кошмара в Перми было написано, не надо соотносить, пожалуйста.

Аудио. Качество, извините, как всегда.

НОГАМИ К ВЗРЫВУ

С мешком кефира – до Великой стены…
Б. Г.

Под крылом самолета о чем-то поет
зеленое море тайги.
Советская песня

Что же ты стала над ним в отупении?
Н.А. Некрасов

1.
Нету сегодня левых и нету правых.
Есть только праздник. За это ему – хвала.
Значит, настало время глотать отраву
да черный снег отстирывать добела.

Как ни корячься – 12 пробьют куранты,
и год войдет с мороза – простужен, юн…
Мы украшаем полночь блестящим кантом.
А за стеной соседи два дня как пьют.

Пусть веселятся – немного для счастья надо.
И никаких там метаний и рефлексий.
Мы не сдаемся, строим свою ограду…
Что бы сегодня в подарок-то попросить?

Ты загадай тихонько, чтоб «не в последний».
Этого хватит, пожалуй, с большой лихвой.
Конь наверху несется, так томно-бледен,
не выясняя, есть ли здесь кто живой.

Впрочем, от выяснений – немного проку,
ведь за вранье людишкам не дашь и шиш.
Грянемся оземь – станем тот самый сокол.
Ты, как всегда, улыбаешься и молчишь.

Столько раз помирали – да все без толку,
ведь по щелчку воскресали в любой момент.
Имя твое колокольчик звенит на елке…
В этой строфе меня пните за сантимент!

2.
Опять тебя несет в чумном людском потоке –
тут новостийный гвалт и страшный грипп свиной,
тут рушат «газоскреб» медийные пророки,
тут даже сам себя обходишь стороной.

Не попадая в такт, глухая балерина
пуантами стучит по крышам ледяным.
Снегурочьи глаза распахнуты невинно,
и в них ни капли нет ни солнца, ни весны.

Сгущенным молоком туман полил проспекты.
Потерян светофор в мелькании огней.
Боишься быть один? Ну что же – велкам в секту
смотрящих в потолок, лежащих на спине.

Искусственная ель махнет устало веткой,
покатится с нее пульсирующий шар,
озвучивая мир комическим куплетом,
лихим и заводным, как в жопе скипидар.

Устроил свой уют, калякаешь картинки
в своем, в получужом, в совсем чужом краю,
и слушаешь… ну там… Deep Purple… или Стинга…
Но вдруг пробьют часы, и снова в дверь твою

стучится Новый год в дырявом маскхалате,
с берданкой на плече и с вещевым узлом.
Он, как всегда, пришел. И, как всегда, некстати.
Но, коли все мы здесь, считай, что повезло.

О, чудо из чудес, о, радость и о, диво!
Помчался по Земле, тела сминая в ком.
Осталось спеть «Мороз» и лечь ногами к взрыву…
А там – уже январь. А там – уже легко.

( + 11 )

Его есть у меня.
Спасибо большое всем, кто весь этот год - молча ли, комментируя ли - читал этот журнал.
С наступающим!

Аудио-версия: Разноцветная пыльца.rar.

РАЗНОЦВЕТНАЯ ПЫЛЬЦА

А желтая луна встает в камышах…
Есть такое чувство, будто всем нам шах.
Б. Г.

Как будто будет свет и слава,
Удачный день и вдоволь хлеба,
Как будто жизнь качнется вправо,
Качнувшись влево.
И. Бродский


1.
Грустит замерзшая «Аврора» –
видать, достал ее причал.
Простуженный бесснежный город,
давай, руби меня с плеча
глухим неоновым мерцаньем,
тяжелой ртутною рекой.
Твое оружие бряцает
и нарушает мой покой.
Темнеет в городе бесснежном.
Нависло небо надо лбом.
Открой уста, отверзни вежды.
Ну что же ты, не стой столбом!
Ведь праздник, требующий елок –
искусственных зеленых жертв,
всеядный многопастный молох,
нас покидавший в свой фужер,
бессмысленный и беспощадный,
крутой маркетинговый ход,
под телерадиовещанье
нас опрокинет в свой живот.
Гуляют МКАДье и заМКАДье:
«Здорово, Бим! – Здорово, Бом!»
Смотри, как новый год наряден –
косой, кривой, хромой, с горбом.

2.
Время ловко уменьшалось,
шустро пряталось в карман.
Снова бьют часы на жалость.
Легковесная зима
лихо пляшет на проспекте
разудалый кекуок.
Вы надолго в нашей секте?
Съешьте этот порошок!
Не лекарство, не наркотик –
разноцветная пыльца.
Вряд ли кто-то будет против,
ламца-дрица-гоп-ца-ца!
Падал вниз с кремлевской башни,
руки-ноги распростав,
год – уже почти вчерашний,
с глупым смайлом на устах.
Пролетел Шалтай-Болтаем,
озирая города –
и закончился. Истаял.
Обманул. Ну, как всегда.
Королевской нету рати.
Конницу никто не звал.
Только врач на самокате
мчал на новогодний бал.
Нехорошая примета
поломала два ребра –
Чацкий, не проси карету:
помощь очень нескора.
Закусивши удила,
едет с горки и на горку.
Старый год – сгорел дотла.
Жди теперь, что новый торкнет.
В ноздреватой снежной каше,
чтобы не сойти с ума,
улыбаемся и машем,
улыбаемся и машем,
улыбаемся и ма…

( + 11 )

Пока есть силы и терпение, традицию нарушать не буду. Посему - очередной новогодний цикл, чего тянуть-то, раз закончен.
Его появление сделали возможным многие - те, кто были в этом году ближе остальных.
Дэньк, Марго, вЫдр, Валентина, Фенр, Севка, Евгений, Джу - спасибо вам. И спасибо тем, с кем мы общаемся гораздо реже, но они все равно оказываются недалеко в нужный момент.



СВИНЦОВЫЙ ДИРИЖАБЛЬ

На цветастой шторе –
паруса и море.
Севыч

Вот правее луны загорелась звезда,
чуть правее и выше луны.
Тимур Кибиров

…и в библии красный кленовый лист
заложен на песне песней.
Анна Ахматова

19 кусочков отличного готского льда…
Дмитрий Богатырев


1.
Ничего-то не осталось –
только воду пить с лица.
На плечах сидит усталость –
тетка с плотностью свинца.
Наполняют тихий омут
кучевые облака.
Все привычно и знакомо.
Чья-то теплая рука
нежно гладит по ладони,
дарит смысл бытия.
Нам опять пора по коням.
На краях воздушных ям
установлена ограда,
вьется снежная крупа.
Мы уже давно над МКАДом,
лишь бы только не упасть
с серо-бархатного неба,
круто не уйти в пике.
Одуванчиковый стебель
вен под пуговкой перке
тихо в землю прорастает,
мудро держится корней.
Север ловит птичью стаю,
мы торопимся за ней.
Опоздание – летально,
промедление – кирдык.
Чуешь послевкусье стали,
замерзающей воды,
губ далеких и прекрасных,
тонкой ряби на воде?..
Видишь – все ушли на базу.
Здесь их нет. И нет нигде.
Нет иных, а те – далече.
Так далече, ё-мое…
Обещали, что излечат.
Оказалось, что вранье.
Говорили, что случится.
Оказалось, ерунда.
Время с привкусом горчицы
загоняет нас сюда –
в эти спальные районы,
в этот офисный планктон,
в телеса из силикона…
Вьются в воздухе пустом
бесприютные снежинки,
оседают в волосах.
Быть бы живу, быть бы живу…
И 12 на часах.
Обдирая бок о грабли,
превращаясь в звонкий лед,
на свинцовом дирижабле
улетает старый год.

( + 12 )