![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
«Что нам подвластно? Гранитные поля, птицы из пепла, шары из хрусталя…»
…Но настолько ты, тетка, громадна,
так ты, баба, раскинулась вширь,
так просторы твои неоглядны,
так нагляден родимый пустырь,
так вольготно меж трех океанов
развалилась ты, матушка-пьянь,
что жалеть тебя глупо и странно,
а любить… да люблю я, отстань.
Тимур Кибиров
Больше, еще больше цитат на квадратный сантиметр текста! «Бывали хуже времена, но не было подлей» — самая, пожалуй, актуальная строчка для описания окружающей российской действительности. «Двушечки» постепенно превращаются в «пятерики», кто сидел — сидит, кто много выебывается — сядет с немалой вероятностью. Миазмы сгущаются, токсикоз от Родины — все острее, дышать все тяжелее. Тлен и безысходность. Ну, не мне вам рассказывать… Кто-то собирает митинг, кто-то на него идет, кто-то не идет и оправдывается, кто-то (я, в том числе) не идет и не оправдывается.
Вчера наконец внутри меня сформулировалась мысль, видимо, просившаяся наружу годами. Она очень простая. И она расставляет все по местам. Сразу оговорюсь, что «мы» в данном контексте — та самая прослойка, которой «дышать нечем». Итак.
Почему мы вообще решили, что наша страна может развиваться каким-то путем, кроме того, каким развивается?
Какие у нас были для этого предпосылки — исторические, социокультурные, ментальные, извините? Да не было никогда ни единой. Если вдруг кто-то не читал или забыл «Историю одного города» — самое время и место.
Россия никогда не станет Штатами.
Россия никогда не станет Европой.
Даже Ленобласть никода не станет Финляндией.
И Прибалтикой Россия не станет, потому что Прибалтика никогда не была Россией.
Потому что, блядь, всё здесь другое. Потому что — Азиопа. Потому что — собственный культурный код (без стеба говорю, а уж радоваться ему или тошниться — другой вопрос). «Это плохо», «это хорошо» — совсем неверные категории. Это — есть так, как есть. Всё. Точка.
В Россиюшке никогда не было другого судопроизводства. Другого правительства. Другого общества, в конце концов. И не будет.
Кстати, об обществе. Друзья мои и недрузья. Общество здесь — это не мы. Это те, кого мы почему-то называем «маргиналы». Но, будем честны, это вывернутый наизнанку расклад. Маргиналы в России — мы. Почаще выезжайте из Москвы и Питера (не в сторону европ и теплых морей, а в мякотку Родины). Или хотя бы включайте раз в пару месяцев, когда станет слишком уж уютно среди семьи, друзей и коллег, «Дом 2». Очень, знаете ли, помогает встряхнуться и осознать, кто есть кто на самом деле. «Наша страна» — только фигура речи, на самом деле, это «их» страна. «Они» — общество. И это общество все устраивает. Оно действительно так думает, чувствует и голосует. Ему — нормально, и это — нормально.
Безусловно, всегда, во все времена, будет некоторое количество людей, говорящих, что их что-то не устраивает. Часть из них будет даже пытаться в меру сил что-то изменить. Эту часть можно уважать, можно ей сочувствовать, можно ее жалеть, можно на нее сердиться за идеализм. И пусть — так должно быть. Но по факту все перемены здесь (а не надо врать, что их нет) — исключительно эволюционные. Глупо думать, что Россия в целом — ап! — изменится и станет похожей на что-то милое нашим мятущимся сердцам.
Знаете, когда после подавления путча СССР становился Россией, напряжение схлынуло и стало ясно, что танки в Питер не войдут, я стояла в толпе перед Мариинским дворцом, смотрела, как триколор сменяет красный флаг, к горлу подступал ком, и я чувствовала: «Вот она, моя страна. Вот он, мой народ, и я — его часть. Мы что-то изменили. Мы смогли». И окружающие — это буквально висело в воздухе — чувствовали то же самое. Это был, пожалуй, единственный приступ патриотизма в моей жизни.
А потом много лет было ощущение, что мы что-то просрали, и попытки понять, в какой момент. Теперь я поняла — да ничего мы не просирали. Все случилось так, как должно было случиться — в этой стране, такой, какая она есть.
Ну, и пара слов на вечную тему «что нам делать с Родной и с нами?».
Во-первых, если правда совсем невмоготу, можно и нужно уезжать, не отговариваясь ни отсутствием денег, ни неперспективной профессией, ни пожилыми родителями. Вообще ничем. Сел — поехал.
Во-вторых, как ни удивительно, остаться. Из чего, собственно, состоит страна для каждого из нас? Язык. Город. Дом. Близкие. Воспоминания, которые — только здесь. Просто жить. Стараться честными быть. Незлыми. Близких лелеять. Да, это — внутренняя эмиграция. И это — не пораженчество, а принятие. И это — не стыдно. Потому что другой жизни в Россиюшке не случится. Давайте уже эту жить как следует, ну ё-моё! И ключевые слова — «сейчас» и «здесь».
так ты, баба, раскинулась вширь,
так просторы твои неоглядны,
так нагляден родимый пустырь,
так вольготно меж трех океанов
развалилась ты, матушка-пьянь,
что жалеть тебя глупо и странно,
а любить… да люблю я, отстань.
Тимур Кибиров
Больше, еще больше цитат на квадратный сантиметр текста! «Бывали хуже времена, но не было подлей» — самая, пожалуй, актуальная строчка для описания окружающей российской действительности. «Двушечки» постепенно превращаются в «пятерики», кто сидел — сидит, кто много выебывается — сядет с немалой вероятностью. Миазмы сгущаются, токсикоз от Родины — все острее, дышать все тяжелее. Тлен и безысходность. Ну, не мне вам рассказывать… Кто-то собирает митинг, кто-то на него идет, кто-то не идет и оправдывается, кто-то (я, в том числе) не идет и не оправдывается.
Вчера наконец внутри меня сформулировалась мысль, видимо, просившаяся наружу годами. Она очень простая. И она расставляет все по местам. Сразу оговорюсь, что «мы» в данном контексте — та самая прослойка, которой «дышать нечем». Итак.
Почему мы вообще решили, что наша страна может развиваться каким-то путем, кроме того, каким развивается?
Какие у нас были для этого предпосылки — исторические, социокультурные, ментальные, извините? Да не было никогда ни единой. Если вдруг кто-то не читал или забыл «Историю одного города» — самое время и место.
Россия никогда не станет Штатами.
Россия никогда не станет Европой.
Даже Ленобласть никода не станет Финляндией.
И Прибалтикой Россия не станет, потому что Прибалтика никогда не была Россией.
Потому что, блядь, всё здесь другое. Потому что — Азиопа. Потому что — собственный культурный код (без стеба говорю, а уж радоваться ему или тошниться — другой вопрос). «Это плохо», «это хорошо» — совсем неверные категории. Это — есть так, как есть. Всё. Точка.
В Россиюшке никогда не было другого судопроизводства. Другого правительства. Другого общества, в конце концов. И не будет.
Кстати, об обществе. Друзья мои и недрузья. Общество здесь — это не мы. Это те, кого мы почему-то называем «маргиналы». Но, будем честны, это вывернутый наизнанку расклад. Маргиналы в России — мы. Почаще выезжайте из Москвы и Питера (не в сторону европ и теплых морей, а в мякотку Родины). Или хотя бы включайте раз в пару месяцев, когда станет слишком уж уютно среди семьи, друзей и коллег, «Дом 2». Очень, знаете ли, помогает встряхнуться и осознать, кто есть кто на самом деле. «Наша страна» — только фигура речи, на самом деле, это «их» страна. «Они» — общество. И это общество все устраивает. Оно действительно так думает, чувствует и голосует. Ему — нормально, и это — нормально.
Безусловно, всегда, во все времена, будет некоторое количество людей, говорящих, что их что-то не устраивает. Часть из них будет даже пытаться в меру сил что-то изменить. Эту часть можно уважать, можно ей сочувствовать, можно ее жалеть, можно на нее сердиться за идеализм. И пусть — так должно быть. Но по факту все перемены здесь (а не надо врать, что их нет) — исключительно эволюционные. Глупо думать, что Россия в целом — ап! — изменится и станет похожей на что-то милое нашим мятущимся сердцам.
Знаете, когда после подавления путча СССР становился Россией, напряжение схлынуло и стало ясно, что танки в Питер не войдут, я стояла в толпе перед Мариинским дворцом, смотрела, как триколор сменяет красный флаг, к горлу подступал ком, и я чувствовала: «Вот она, моя страна. Вот он, мой народ, и я — его часть. Мы что-то изменили. Мы смогли». И окружающие — это буквально висело в воздухе — чувствовали то же самое. Это был, пожалуй, единственный приступ патриотизма в моей жизни.
А потом много лет было ощущение, что мы что-то просрали, и попытки понять, в какой момент. Теперь я поняла — да ничего мы не просирали. Все случилось так, как должно было случиться — в этой стране, такой, какая она есть.
Ну, и пара слов на вечную тему «что нам делать с Родной и с нами?».
Во-первых, если правда совсем невмоготу, можно и нужно уезжать, не отговариваясь ни отсутствием денег, ни неперспективной профессией, ни пожилыми родителями. Вообще ничем. Сел — поехал.
Во-вторых, как ни удивительно, остаться. Из чего, собственно, состоит страна для каждого из нас? Язык. Город. Дом. Близкие. Воспоминания, которые — только здесь. Просто жить. Стараться честными быть. Незлыми. Близких лелеять. Да, это — внутренняя эмиграция. И это — не пораженчество, а принятие. И это — не стыдно. Потому что другой жизни в Россиюшке не случится. Давайте уже эту жить как следует, ну ё-моё! И ключевые слова — «сейчас» и «здесь».